В Сахалинском театре кукол поставили «Дракулу». Выбор темы был отдан на откуп худруку Гродненского областного театра кукол Олегу Жюгжде, в послужном списке которого постановки по Достоевскому, Кафке, Пушкину, Чехову, Гете, Шекспиру и т. д. Вампирский мюзикл – так определил жанр премьеры его создатель.
За сто лет со дня выхода готического романа Брэма Стокера счет ки-но- и театральных версий по всему миру идет на сотни. Но если кино, пользуясь растущими техническими возможностями, прилагает все усилия к тому, чтобы зрителей запугать вусмерть или хотя бы обеспечить особо нервным бессонницу, театр – другое дело. Театры, не сговариваясь, инфернального кровопийцу морально реабилитируют, а именно: заглянув в потемки души, отыскивают романтическую искру и натурально разжигают костер страстей. И островной театр не стал исключением: наш Дракула выходит на белый свет столь авантажным, в окружении столь умопомрачительной свиты, что зрители бросают все дела, немедленно влюбляются и с увлечением следят за приключениями банды, в сущности, упырей со следами могильного полураспада на молодых лицах.
К сочинению феерического мира по ту сторону жизни Олег Жюгжда привлек команду единомышленников. Премьера сотворена в самом излюбленном и великолепно освоенном кукольниками формате черного кабинета, и у времени Дракулы только два цвета – ночи и крови. Тьма, обнимающая зрителей, то отливает багрянцем, то пронизывается лучами светового дождя и белыми пятнами лиц вампирствующих актеров, то проносящиеся летучие мыши чуть ли не шуршат крыльями по лицу зрителя (художник по свету Елена Древалева приглашена из Большого театра). Тьма здесь не фон, а полноправный партнер – как и куклы, актеры, музыка Павла Кондрусевича (Хорватия) – для повествования о похождениях вампиров в Англии и Трансильвании. Из страны в страну они перелетают махом, Трансильванию обозначают весельем чардаша да яркими крестьянскими нарядами, Англию – контурами архитектуры викторианской эпохи на экране. Вампиры приезжают на встречу со зрителем на элегантном катафалке или выходят из гроба (художник Лариса Микина-Прободяк), отмахиваясь крестами и вязками чеснока.
В «Дракуле» режиссер Жюгжда перекинул мостик между мирами, зарифмовав старую страшную сказку с нашей тягой к потустороннему, с тайной мечтой о вечной жизни, которая, судя по популярности всяких «битв экстрасенсов», живее всех живых. Как там и что там происходит, есть ли жизнь на Марсе, то есть после смерти, – к этой теме особенно чувствительно юное поколение, иногда заигрываясь до трагического исхода. С этой точки зрения подход театра вполне терапевтичен: фантазия в стиле нуар позволяет заглянуть в бездну, но наши страхи, отражаясь в зеркале театральных метаморфоз с участием кукол, теряют свою силу.
«Алеет парус одинокий» – в какой-то момент гриновским ветром наполняется огромный черный плащ Дракулы, который увлекает зрителя в омут большой и чистой любви с, пардон за тавтологию, нечистой силой – одинокой, непонятной, кусачей и симпатичной. Практика приглашать в спектакли звезд из других театров нам пока не по карману, но с «Дракулой» случилось счастливое стечение обстоятельств. В роли Темнейшего на сахалинской сцене дебютировал Алексей Мельник, которого еще два года назад запомнили и полюбили после феерических выступлений в составе санкт-петербургского чемодан-дуэта КВАМ. И вот в этом году он согласился влиться в труппу Сахалинского театра кукол, заодно исполнив свою мечту о роли, которой актеры грезят, наверно, не меньше, чем Гамлетом. Щедро оформленный «мертвецкой» бутафорией ужастик переходит в откровенную романтическую плоскость. Зрители (и особенно зрительницы), как дети, покупаются на крючок этого обаятельнейшего зла и драмы неразделенной любви к чужой невесте Мине, за которую человек в черном платит по самому высокому счету – жизнью. А впрочем, игрушечная дьяволиада решена без натужного пафоса, но с улыбкой. Потому что куклы, созданные в стилистике маппетов Джима Хенсона, – на лицо ужасные, c лягушачьими ртами, но добрые внутри. И если кусаются, то понятно, что не всамделишно, так, играют легенду о кровопийце. И привносят тонкий привкус иронии в эффектное, как всегда у кукольников, зрелище про «часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо».
Какое же благо мы получили от «Дракулы»? Это первая и очень яркая попытка мюзикла в театре кукол, в котором запели все актеры. Конечно, спектакль ставится для зрителей. Но запоминающиеся премьеры, расширяющие спектр актерских возможностей, вытекают из богатства внутренней жизни театра, которую определяет взаимодействие с творцами. Приглашаются лучшие и первые – Станислав Железкин, Борис Константинов, Эрдэни Жалцанов и вот, наконец, Олег Жюгжда, у которого заслуженная репутация самого мистического чародея в пространстве кукольного театра и особые взаимоотношения с иным миром. Спектакль Жюгжды напомнил, что мы все сами немного вампиры, каждый со своей неутолимой страстью, которая и составляет обаяние жизни. И актеры, у которых вирус театральной игры в крови и плоти, – в первых рядах.
«Дракулой» Сахалинский театр кукол закрыл сезон, как будто руководствуясь соображениями Штирлица («лучше всего запоминается последняя фраза»). И очень отрадно предвкушать следующую встречу с волшебником из Белоруссии. На прошлом международном фестивале театров кукол «На островах чудес» Олег Жюгжда показал спектакль «Фауст. Сны». На следующий фестиваль, с 3 по 13 ноября, Гродненский областной театр кукол приглашен с двумя не менее интригующими постановками – «Трагедия о Макбете» и «Демон».
И. СИДОРОВА.
Фото пресс-службы Сахалинского театра кукол.
