Врачей сегодня не жалуют. Их ошибки нередко становятся поводом для публичных дискуссий с заранее известным итогом: виновен, должен понести суровое наказание. По-другому мы не умеем – только так: глаз за глаз.
Но винить врача за ошибку в решении, принимаемом огромной ценой, – значит совсем убить профессию.
Медицина – это система взглядов на болезни. Болезней сотни тысяч, а число их комбинаций бесконечно. Законы болезней отличаются от законов физики. Они не вписываются в графики и формулы. Их нельзя описать математической моделью и просчитать даже на самом мощном процессоре. В законах болезней правил ровно столько же, сколько исключений, а исключения столь значительны, что имеют свои собственные правила.
Любой третьекурсник «меда» знает, что инфаркт может протекать как пневмония, аппендицит – как грипп, грипп – как аппендицит, а гастрит – как инфаркт и что все эти болячки могут иметь стертую или абсолютно «немую» клиническую картину. Законы болезней нелегко загнать в рамки компьютерных программ и клинических протоколов.
Медицина – область знаний, в которой закономерности диагнозов нагло попираются нетипичными симптомами, а исходы болезней часто непредсказуемы. Здесь все вероятно. В медицинской науке принято считать факт статистически достоверным и доказанным при пятипроцентной частоте ошибки. Что это значит? Это значит, что даже самые серьезные научные доказательства обеспечивают лишь 95-процентную вероятность верного диагноза и результата лечения.
Итак, вывод первый. У медицинского диагноза и прогноза не бывает ста процентов точности. Никогда. В нашем с вами продвинутом мире ни супер-пупер-интернет, ни японский-преяпонский робот-андроид, ни мега-ядерный-переядерный томограф не поставят вам диагноз, если у вас заболит живот. Или голова. Даже если вам под силу автоматизировать и подчинить технологиям и алгоритмам всю вашу жизнь, диагноз вам будет ставить живой человек в слегка помятом халате. И этот диагноз будет иметь – в лучшем случае – 95-процентную точность.
Итак, диагноз ставит врач. Как и пару сотен лет назад, собственно. И это вывод номер два. Третье. Ни один врач в мире не заинтересован в осложнениях или гибели своего пациента. Точка. Принимаем третий пункт за аксиому и идем дальше.
95 проц. заболеваний имеют типичное течение: симптомы известны, тактика отработана и прописана протоколами: ангина – антибиотик, перитонит – лапаротомия и антибиотик, кровотечение – кесарево. Или трепанация. Смотря что у вас болит. Результат лечения предсказуем… снова-таки процентов на 95.
Итак, четвертое. В большинстве случаев врачи вас лечат с уверенностью в результате.
Пятое – те самые пять процентов, будь они неладны. Атипичные симптомы или «стертая клиника». Неожиданное течение болезни или операции. Или родов. Редкая реакция на лечение. Неожиданное сочетание нескольких болезней. Именно в таких ситуациях стандартные протоколы не работают, а врач практически в одиночку принимает решение. Переключает стрелку на невидимой развилке дорог вашей судьбы. Решает – оперировать или вести консервативно. Взять кроху на операционный стол или не брать. Кесарить или выжидать. Удалить орган, пораженный опухолью, или сохранить, рискнуть. Госпитализировать ребенка или оставить дома. Идти ли на повторную операцию, назначить ли тромболиз и шунтировать ли мозг.
Во многих подобных случаях риск вмешательства бывает практически равен риску невмешательства. Иногда для принятия решения есть пара дней, иногда – одна ночь, иногда – несколько секунд.
Вы, возможно, удивитесь, но вся эта калькуляция, все взвешивания, сравнения и просчеты прогнозов, все бинарные выборы в таких случаях основываются на совершенно эфемерной субстанции: на интуиции и опыте врача. На каких-то мистических вещицах из факирского сундучка. Поверьте, так и принимаются решения в сложнейших случаях: ин-ту-и-тив-но. На глазок. Орел или решка. Пан или пропал. И если вам, к примеру, довелось оказаться в пяти этих процентах – считайте, здесь обоим не повезло: и вам, и вашему врачу. Здесь, к сожалению, математика другая: пятьдесят на пятьдесят.
Если врач вытягивает неверную карту – это и называется врачебной ошибкой. Именно в этой точке, на перекрестке, врач берет на себя ответственность за решение. Ну а если риски изначально были равны – выходит, врач чаще будет не прав. И попадет под шквал обвинений, под расстрел критики. Надо было действовать не так! – будут кричать ему в СМИ или на врачебной планерке. А вы представьте себе, как это – принимать решение в такой момент. Попробуйте, примите. Сделайте выбор. С адреналином, с мокрым лбом. Рядом с асистолией, с клинической смертью. С кулаком на аорте. С матами в три этажа эхом в операционной. С бессонницей, с тахикардией у дверей реанимации. С запавшими глазами. С грузом на всю оставшуюся жизнь.
Представили? Вывод главный. Винить врача за ошибку в решении, принимаемом такой ценой, – значит совсем убить профессию. Сделать бессмысленным весь этот опыт. Берегите врачей. Молодежь и так скоро в медицину не загонишь. Глядя на нынешнюю охоту на ведьм, скоро никто не захочет там с вами стоять – на ключевых перекрестках ваших линий жизни. Все в айтишники и в веб-дизайнеры пойдут. Ну или в косметологи. С гладкой кожей будете у компьютера сидеть и в интернете лечиться. На красивых сайтах… Простите, наболело.
И. САФОНОВА.
