Печатное слово живёт дольше людей, которые могут соизмерять свою жизнь с газетами, журналами или любимыми книгами.
По словам моей мамы, читающей «Советский Сахалин» с 1976 года, особенно любимой у неё была колонка на последней странице с неожиданными вопросами и ответами на них. Нужными были заметки Валентины Косенковой о том, как добиться высоких урожаев на приусадебном участке. Отец вырезал все советы и время от времени перечитывал их. И хотя можно было узнать секреты любительской агрономии или садоводства в специальных журналах, но именно «сахалинские» материалы читались внимательно и хранились бережно.
Во времена моего студенчества отец, ожидая моего приезда домой, всегда специально складывал выпуски газеты в стопку: от ещё непрочитанных номеров к самым свежим. В 1990-е меня увлекали криминальные истории Вячеслава Каликинского. Я полагала, что журналиста с такой редкой фамилией не существует. Ведь материалы этого автора были такими смелыми, а редакция непременно должна была хранить инкогнито «акулы пера».
Хорошо помню материалы писавшего об островном искусстве журналиста Андрея Губера. А потом в списках моих студентов появился его сын – Александр. Кстати, позже на филологическом отделении учились Павел Рябчиков, дед которого тоже трудился в «Советском Сахалине», и дети других журналистов газеты. Они отличались особенной любовью к книгам. Среди них была и Анна Дворкина, театральные и иные обзоры её отца Алексея я читала с особенным удовольствием. Через Алексея Дворкина началось и моё сотрудничество с «Советским Сахалином».
Благодаря газете научилась говорить и писать доступнее, находить в том или ином событии что-то яркое, что интересно не только мне, но и читателям газеты. За это я благодарна Владимиру Сорочану, Людмиле Степанец и Татьяне Вышковской, которые готовили мои статьи к печати.
Такова история того пути, который я и сегодня продолжаю с любимым «Советским Сахалином».
Елена Иконникова (Белобережская).
