Трагедия унесла жизни 2040 человек, искалечила судьбы многих северян.
Каждый раз в канун годовщины землетрясения дань памяти отдают и погибшим, и тем, кто в эти страшные дни и ночи вел спасательные работы.
Тяжелую ношу разделяли с профессионалами и местные жители, чей труд, возможно, и не отличался особым героизмом и был на первый взгляд рутинным, будничным.
Наталья Расторгуева до землетрясения возглавляла администрацию поселка Нефтегорск. Коренная сахалинка, однажды покинула было остров, уехав с семьей в Таджикистан, но Сахалин своих просто так не отпускает: в 1977 году поманил Нефтегорск, ставший для нее малой родиной на 18 лет.
Здесь ее знал практически каждый. Деятельная, общительная, неравнодушная к чужим проблемам. Нефтегорцы жили дружно, как, наверное, бывает только в небольших поселках.
28 мая 1995 года, вспоминает она, уже чувствовалось дыхание весны. Субботний день, в поселке многолюдно. Народ открыл дачный сезон, люди отправились на свои земельные участки. Молодежь веселилась в местном клубе на дискотеке. Дочь Ирина с мужем, погостив вечером у родителей, присоединились к односельчанам. В час ночи объявили традиционный последний танец. Для многих (и для Ирины) он оказался действительно последним…
Семья Расторгуевых в это время находилась в своей квартире (жили в одном из двухэтажных домов, который устоял перед землетрясением). После первого же удара ходуном заходили диван и кровать, попадала мебель. Выбежали с соседями на улицу. Нефтегорск – во тьме. Электроэнергии нет, связи никакой. Руководители практически всех предприятий, базирующихся на территории поселка, погибли.
Пришлось в ночь с 28 на 29 мая Наталье Расторгуевой, главному энергетику НГДУ Владимиру Бороденко, начальнику поселковой милиции Виктору Новоселову коллективно решать вопросы.
– В первую же ночь многие нефтегорцы не растерялись, проявили себя с хорошей стороны, достойно. Из-под обломков зданий вытаскивали своими силами жителей поселка – и живых, и раненых, и мертвых, – говорит Расторгуева. – Причем и родных, и чужих. Завклубом Любовь Ермакова спасла 17 человек, которые в момент землетрясения танцевали на дискотеке. Своих не успела…
Очень тяжело пришлось местному медицинскому персоналу, оставшемуся в живых. Медики незамедлительно бросились на помощь, свой профессиональный долг честно исполняли детский врач Игорь Свечников, медсестры Лена Сурова и Наталья Василиженко. Спасибо им огромное за смелость, самообладание. Но раненых было много. Стало понятно, что срочно необходима сторонняя медицинская поддержка.
В трех жилых домах случился пожар и взорвался газ.
Тревожил и такой вопрос: знают ли о трагедии в Охе, Южно-Сахалинске? По лесному бездорожью из Сабо к разрушенному поселению пробился часов в пять утра начальник поселкового отделения милиции Виктор Новоселов. Выяснив масштаб трагедии, он срочно выехал в Оху, чтобы сообщить о случившемся. Оставшиеся в живых сотрудники местной милиции обеспечивали сохранность магазинов, столовой. Утром было организовано питание для населения. Нина Черняева, Светлана Корчагина раздавали продукты, воду.
– Примерно к 10 часам утра была установлена полевая связь – так называемый «желтый» телефон, один на всех, – говорит глава нефтегорской администрации. – Я позвонила мэру района Наилю Ярулину: поселка нет, много раненых, нужна медицинская помощь. Мэр тут же по селектору связался с президентом ОАО «Нефтяная компания «Роснефть» – председателем совета директоров ОАО «Роснефть – Сахалинморнефтегаз» Сергеем Богданчиковым, который взял первую волну забот на себя. Не удивительно, поскольку среди жителей поселка в основном были нефтяники.
Все службы в райцентре к утру уже были готовы принимать пострадавших, но до полудня стоял плотный туман – погода нелетная. Затем из Охи стали прибывать вертолеты, раненых подвозили на автобусах и вахтовых машинах.
В числе первых из Южно-Сахалинска, вспоминает Наталья Расторгуева, в разрушенном и горящем Нефтегорске 28 мая приземлился вертолет с губернатором Игорем Фархутдиновым. В то воскресное утро островные пограничники собрались на площади Славы областного центра, чтобы традиционным маршем отметить свой профессиональный праздник. Но срочно сменили парадные мундиры на рабочую одежду.
Командир эскадрильи, военный летчик Анатолий Казаков с экипажем несколько дней работал в нефтегорской горячей точке – доставляли раненых в Оху. Тела погибших просто укладывали рядами, говорит Наталья, у забора недалеко от двухэтажных домов. Дочь Ирина тоже была в их числе, так и похоронили ее – одной из первых – на поселковом старом кладбище.
Чуть позже, 29 мая, когда масштаб трагедии получил широкую огласку, прибыли глава МЧС Сергей Шойгу, профессиональные спасатели, сотрудники районной и областной администраций. Раскинули большие палатки из брезента, создали оперативный штаб, развернули полевые кухни и прочее.
Военные сформировали похоронную команду, гробы вывозили в охинский морг. Работали в целях безопасности в респираторах, защитных перчатках. Организована была поставка тяжелой техники.
Но и на поселковом уровне горестных дел было немало. Местный педагог Ольга Овруцкая сама вызвалась составлять списки погибших. Это же надо было всех осмотреть, опознать, многие трупы обезображены! Отлично работала сотрудник почтового отделения Вера Силаева, столько тревожных телеграмм прошло через ее руки и сердце!
– К тому времени создали временную администрацию поселка под руководством Александра Тимченко, главы Москальво (светлая ему память, рано из жизни ушел), – вспоминает Наталья. – Мы с ним работали в паре, я в качестве зама. За те 40 дней, что я исполняла свои обязанности в Нефтегорске, отправив сына к родственникам в Александровск-Сахалинский, накопилась усталость, тяжело было и морально, и физически.
Вал за валом накатывали житейские проблемы. Непонятно было, что делать с дачами – там хранились запасы стройматериалов, гаражи с личным транспортом (мотоциклы, машины, моторные лодки). Там же подсобные хозяйства с живностью. Ведь нефтегорцы собирались жить в родном поселке долго и достойно, держали коров, свиней, птицу. Куда и как все это вывозить? Началась выдача гуманитарки (вещи, продукты). Оформление разнообразных документов (для выделения контейнеров, составления списков на новое место жительства, для захоронения родственников, определения размера ущерба и так далее).
Временная поселковая администрация, бригады чиновников из области и района работали слаженно, их состав постоянно менялся в зависимости от востребованности. В мэрии, например, срочно создавалась новая миграционная служба – именно она сыграла свою роль в будущем обустройстве оставшихся в живых.
Расторгуевой тяжело говорить о скорбной дате. Перед глазами мысленно пробегают события тех страшных дней и ночей. В голове не укладывается, что нет уютного, красивого поселка, который славился специалистами, добрыми людьми, взаимовыручкой и традициями. Она практически не дает интервью, но бережно хранит все публикации, связанные с Нефтегорском (не во всем, правда, и не всегда соглашаясь с авторами). В частности, считает, что должны быть опубликованы списки нефтегорцев, удостоенных наград. Именно нефтегорцев. Это они в первую трагическую ночь самоотверженно спасали людские жизни. Прочие организации и службы подтянулись потом.
Особенно дорог ей сборник стихов земляков «Нефтегорск навсегда отпечатался в наших сердцах…». Вот всего несколько строк:
В который раз стою у сквера
И не решаюсь сделать шаг.
Шаг в сторону мемориала,
Где круглый год цветы лежат.
Благодарна Расторгуева всем, кто в трагический день ежегодно организует поездки к мемориалу памяти жертв трагедии в Охинском районе, – правительству региона, областной думе, руководству «Сахалинморнефтегаза» и муниципалитетов. Путь к погибшему поселку непростой…
Кстати, сама Наталья Васильевна награждена орденом Мужества.
Сильная женщина.
Лариса ПУСТОВАЛОВА.
