Документы сохранили одну такую историю нашего коллеги из далеких 30-х годов прошлого столетия. Анатолий Белоглазов, заведующий отделом информации, был расстрелян в 1938 году по статье 58 Уголовного кодекса РСФСР. Было ему тогда чуть больше 30 лет. Журналиста признали виновным в шпионаже в пользу Японии и Англии и повесили на него клеймо врага народа.
Дальневосточная карьера
Из уголовного дела, хранящегося в государственном историческом архиве области, следует, что родом он из Ивановской области, до начала карьеры, в 30-х годах, служил в армии в Благовещенске. После остался на Дальнем Востоке и связал свою жизнь с журналистикой. При этом был беспартийным, что в те времена могло показаться нонсенсом.
На Сахалин первый раз он приехал в феврале 1934 года, стал работать корреспондентом хабаровской краевой «Тихоокеанской Звезды» – тогда область входила в состав соседнего с нами региона. В декабре того же года его перевели на работу в головную редакцию в Хабаровск.
Второй раз на остров он ступил в августе 1936 года. И здесь чуть менее двух лет проработал в редакции «Советского Сахалина».
В характеристике Белоглазова, подшитой к делу, содержатся сведения, которые в те времена старались не афишировать. А именно: отец его был «кулаком» и в 1931 году репрессирован; мать за границей. Из справки, подшитой к делу, следует, что во время работы в «Тихоокеанской Звезде» Анатолия Белоглазова замечали в «контрреволюционных выступлениях» и настроен он был антисоветски. За это его уволили. Вполне возможно, что в 1936 году он второй раз поехал на Сахалин, чтобы затеряться. Правда, нет ясности, почему его взяли на работу после увольнения за «контрреволюционные высказывания». Наверняка он это скрыл.
На острове Анатолий Белоглазов женился на кореянке – Екатерине Пан. Это и оказалось бомбой замедленного действия – ее отец еще в 1916 году уехал жить в Японию. Видимо, находящийся в Японии родственник стал одним из отягчающих факторов – даже при том, что с ним Белоглазов никогда не виделся. К тому же у журналиста отсутствовал партийный билет…
Признание в шпионаже
Арестовали коллегу 14 июля 1938 года, постановление об этом выписал днем ранее помощник оперуполномоченного местного подразделения госбезопасности Якимов.
Протокол допроса датирован 24 июля. По всей видимости, за проведенное под стражей время Анатолия Белоглазова как следует «обработали». Только этим можно объяснить, что он сразу же дает признательные показания. Следователь не задает наводящих вопросов и после внесения персональных данных сразу идет в лобовую атаку:
– Следствие располагает данными, что вы являетесь агентом разведки иностранного государства с 1930 года.
– Подтверждаю. Являюсь агентом японской разведки.
– А еще?
– Английской.
Далее следует объяснение, что завербовал его Калиганов (имя-отчество не помнит), красноармеец 5-го Амурского стрелкового полка в Благовещенске, где Белоглазов проходил службу. На Сахалине, признается журналист, ему было поручено собирать сведения шпионского характера в пользу Японии о состоянии транспортной инфраструктуры на советской части острова (в то время Сахалин был разделен на южную японскую часть и северную нашу). Выполнять задания ему помогал характер работы – ведь он часто ездил в командировки.
Фабула обвинения такова. На Дальнем Востоке Анатолий Белоглазов остался после предложения сослуживца Калиганова стать шпионом. Якобы сотрудничал с японскими разведчиками. И передавал секретные сведения через другого шпиона – члена обкома КПСС, редактора «Советского Сахалина» Муругова.
Уголовное дело было передано «тройке» (так назывался судебный орган для рассмотрения дел врагов народа, потому что в нем было три человека). Ее приговор от 26 сентября 1938 года – ВМН – высшая мера наказания. Расстрел. От момента ареста до прозвучавшего выстрела прошло два с небольшим месяца…
Без определенного места захоронения
Уже через два года дело Белоглазова отправляли на доследование по жалобе его жены Екатерины Пан. Помощник прокурора Хабаровского края по спецделам Соболев обратил внимание, что все обвинения в шпионаже построены только на показаниях самого журналиста «Советского Сахалина»…
Реабилитировали Анатолия Белоглазова только 2 марта 1989 года. Заключение о реабилитации подписано прокурором области Михаилом Авдюковым. Обвинения в шпионаже оказались всего лишь домыслами. Родственников, как и место захоронения, обнаружить не удалось.
Когда прошло столько много времени, практически невозможно понять, что стало толчком к «шпионскому» делу журналиста: В те времена можно было просто написать донос с сообщением о контрреволюционных высказываниях человека – и им начинали заниматься люди в погонах.
Кстати, запись в прокурорском постановлении с упоминанием редактора Муругова тоже непонятно откуда взята. В списках руководителей газеты «Советский Сахалин» в период с 1925 года и до начала войны такой фамилии не значится. И в областном архиве его личного дела тоже нет.
Владимир ПАВЛОВ.
