Когда впервые слышишь об этой семье, не веришь рассказам. Увидев семью — удивляешься. После разговора с родителями и учителями уже не можешь назвать семью необычной. Она похожа на прочие сахалинские, разве что дети чаще занимаются спортом, лучше учатся, живут дружнее. Да детей там больше, чем в статистических семьях — пятнадцать маленьких сахалинцев. И все они приемные.
Флаг поднять!
Первого сентября у сельской школы с. Костромского Холмского района стандартный праздник: линейка построена, вместо сцены — ступени школьного крыльца, на нем аппаратура, две нарядные старшеклассницы командуют парадом.
— Пришел сентябрь, и вместе с ним вы пришли в любимую школу! — ведущая старается, говорит с выражением. — Не переживайте, ребята, вам здесь точно понравится! Теперь школа – это ваш дом. А ваш первый учитель — вторая мама!
Другая девочка поддерживает подругу стихами:
— Россия, Россия – держава великая,
Родная, могучая и многоликая!
В тебе вдохновение и жизни исток,
А школа родная — твой островок!
Мамы поправляют фартуки наряженных дочек. Папы негромко здороваются друг с другом.
Страна живет так, чтобы военные действия на западных границах не ломали привычный уклад. Но с этого года над каждым каре школьных линеек в небо поднимались трехцветные полотна.
— Право поднять флаг Российской Федерации предоставляется Денису…
Крепкий, немного стеснительный старшеклассник выходит к флагштоку. Вытягиваюсь, чтобы разглядеть парня — на линейку в сельскую школу я приехал, чтобы убедиться в том, что видел…
Где эта улица? Где этот дом?
Дом большой семьи в селе Пионеры нашелся не сразу. Продавец местного магазина даже не смогла вспомнить, где находится улица.
— Центральная, Вокзальная, Школьная… других у нас нет.
Отыскать адрес помог местный житель, встреченный на Школьной улице, она тянется мимо санатория «Чайка» в сторону сопок. По словам попутчика, эту часть села Пионеры когда-то застраивали коттеджами. Престижного района не вышло, хотя место было выбрано грамотно: рядом речка, никакой промышленности в округе нет, в двух шагах сопки, поросшие лесом. Разве что медведи забегают в окрестности. Зато в двух километрах море и мыс Слепиковского, памятник природы регионального значения. Там японский маяк и роща реликтовых корейских кедровых сосен. А в зарослях прописались утка-мандаринка и древесная лягушка.
Разные семьи
Разговор об искомой семье начался сразу.
— Конечно, знаю их. Там две семьи жили, теперь осталась одна. Первой семье дом купило государство, и это был полный …
— Выпивали?
— Ну как сказать… Они здесь замучили всех, вечно всем недовольные, голодные, холодные, им вечно чего-то не хватало, работать не хотели. Требовали, чтобы за них государство все делало. В конце концов поменяли дом на три квартиры в Холмске и уехали. Все перекрестились…
Судя по масштабам местных строений, здешнее жилье несложно поменять на три квартиры. Да и район, повторю, комфортный. Вот только первые жители коттеджей не смогли добиться проведения муниципального водопровода, поэтому питьевую воду возит каждая семья самостоятельно.
— А вторая семья… непонятная. Во-первых, ни у кого ничего не просят. И второе: они недавно взяли четверых детей, а у них уже семь или восемь было. Дети у них ухоженные. В погожий день их вывозят на море купаться. Можешь такое представить в детском доме?! Каждый день детей возят на спорт, они на велосипедах катаются — все по расписанию. Если отец что-то делает во дворе, дети помогают…
Большой папа
За разговором подошли к высокому забору, отделяющему от улицы двор большого двухэтажного дома. Мне открывает загорелый поджарый мужчина, глава семьи Валерий Валерьянович Бочаров.
— Большой у вас участок. Хозяйство держите? — начинаю разговор.
— Какое хозяйство?! Пятнадцать детей!.. Некогда, мы спортом занимаемся.
Спортивная подготовка идет по расширенной программе, но в основе — дзюдо и хоккей. Глава семьи показывает на пристройку к дому — там спортзалы, они закрыты, но сейчас кто-то из детей отопрет дверь.
— Папа, ты просил кофе! — светловолосый мальчишка, улыбаясь, тащит большую кружку, Валерий Валерьянович благодарит и ведет меня в отдельное строение на участке.
— Пока идет стройка, будет летняя кухня. Спортивную площадку мы переносим, — Бочаров ведет меня по домику, знакомит с детьми. — Это сын, ему два с половиной. А это доча.
— Самые маленькие?
— Да, брат с сестрой.
Мимо проходит, здороваясь, смуглая красавица лет одиннадцати, у девчонки тюркская внешность.
— Это кто?
— Дочка. Ника.
— А по национальности?
Глава семьи удивленно улыбается.
— Ну… как… Русская.
Детские владения
Как все мужчины сахалинских побережий, бывший житель Чехова Бочаров с виду, скорее, суровый, чем добродушный. Но когда говорит о детях, как будто расцветает.
— Ника — чемпионка по дзюдо. Если дети узнают, что она будет участвовать в соревнованиях, не выходят на татами.
— Она такая… сильная?
— У нее техника хорошая.
Ника занята каким-то своим летним делом — играет с сестрой на качелях. Вообще, детей во дворе немного. Денис — самый старший, поднимал российский флаг у школы — забирает самого маленького.
Мы проходим через будущую летнюю кухню на открытую веранду. От нее узкая лестница ведет к низкой дверце чердака.
— Это дети попросили… Я там им устроил штаб.
В пристройке на лестнице составлены хоккейные коньки, рядом хранится форма. За лестницей два зала: первый для единоборств, во втором стоят тренажеры. На полках — бесконечные медали и кубки.
Супермама
Глава семейства не успевает объяснить, за какие спортивные достижения получены награды, как в зал входит мама большой семьи. Любовь Юрьевна тоже совершенно непохожа на сверхчеловека. Узнав о том, что я журналист, предупреждает, что не горит желанием общаться с прессой — семье ничего не нужно, они все сами, сами…
Первых детей взяли еще в Чехове, в 2009 году. В 2014-м переехали в Холмск, самостоятельно купили квартиру. Жили, занимались воспитанием детей, дети занимались спортом.
— Что кроме спорта? Автотуризм, уже весь Сахалин объехали. Пробовали на материк, но… машина тесновата — у нас «Соболь».
— Государство машину купило?
— Нет, государство нас снабжает в пределах нормы, мы зарплату (социальные пособия. — Прим. ред.) получаем. Машину купили сами.
Жили в Холмске, пока квартиру не уничтожил пожар. Оправиться помогли сахалинцы.
— Всему Сахалину спасибо, — рассказывает Любовь. — Школа в Холмске через три дня двести тысяч собрала. Тренеры помогали, знакомые спортсмены, земляки.
Дом в селе покупали тоже за свой счет: половину средств внесли сами, ради другой влезали в кредиты. Сейчас, по их словам, «встали на ноги», есть дом, есть машины, дети обеспечены всем — не хуже, а лучше многих. У каждого – современный телефон, Любовь особо отметила это.
Уговорили супруг и дети
Ни у папы, ни у мамы нет педагогического образования. Валерий работал спасателем, Любовь трудилась на бумажном заводе в Чехове и занималась хозяйством, чтобы поставить на ноги собственных детей. В семье их двое, оба выросли, живут своей жизнью, но без внимания родителей не оставляют. Старший живет в Чехове, другой уехал в Хабаровск, у него спортивный зал и три высших образования.
— Медицинское, педагогическое, психологическое, — перечислят Любовь. Валерий добавляет. — Он целенаправленно пошел в мединститут, выучился на травматолога.
Образование сына пригодилось, когда семья взяла полуторагодовалую Свету. Девочка весила шесть с половиной килограммов, у нее были проблемы с сердцем. Младший сын из Хабаровска посоветовал ехать на операцию к московскому профессору. Сейчас Света здорова, мама улыбается: «С меня ростом!».
Задаю вопрос: что подвигло к решению взять приемных детей?
— Валерий уговаривал много лет. И собственные дети говорили: «Возьми да возьми». Потом пошло помаленьку-полегоньку. Дети у нас хорошо учатся — все на «четыре» и «пять». Наша Ника — абсолютная чемпионка района по шахматам, чемпионка Дальнего Востока по самбо, круглая отличница… Старший Денис экзамены на «четыре» и «пять» сдал, сейчас его в институт готовим. Еще один наш мальчик — вундеркинд, как будто Бог в макушку поцеловал, на раз учится. И физика, и химия — все ему дано!
Мамино сердце
— А с дисциплиной проблемы бывают?
— Ну, конечно, бывают. Это же дети. Если конфликт начинается, то — вот! Специально, перчатки и сюда, — Валерий показывает на татами. — Перебесились и тут же помирились.
— Футбол у нас каждый день, это обязательно с трех до пяти, — рассказывает Любовь, — На море ездим…
— По три раза в день, — вставляет папа.
— Корейская борьба ссирым недавно была в Невельске. Полностью наш пьедестал! Мы везде ездим, все как надо. Дети у нас не бездельничают, все умеют: вплоть до варить или забить гвоздь, — мама разговорилась, в голосе отчетливая гордость за детишек. — В мир пускаем полностью подготовленных. Они не курят, не пьют, все спортивные и умные. Любят читать, придумывают… Бывает, хулиганят, но у меня и свои сыновья хулиганили. Сейчас мы Юру взяли маленького… Нам предложили в семью пять детей, — продолжает сердечную тему мама. — Мы долго думали, но все-таки взяли. Мальчонка весил всего шесть килограммов. У меня были сомнения: «Вдруг сердце?!». Я его проверила от и до: и у бесплатных врачей, и у платных — Юра здоровенький! Откормим!
Перед тем, как брать детей, Любовь проверяет и собственное здоровье. Последний поход к врачам показал — сердце в порядке.
Главная семейная тайна
— Они нас стимулируют. К жизни подталкивают, — признается Валерий. — Кому лучше: нам или им, непонятно. Я сорок лет на коньки не вставал, а сейчас с ними вместе пошел, чтобы научить. На воротах стою, а они бегают.
Папа вновь показывает мне кубки: этот за позапрошлый год, а в этом году не выиграли, сражались со взрослыми, а у них другие темпы. И вообще, команда соседнего села очень сильная…
— Дети — подарки от Бога, они нам дают жизнь, энергию, — мама подключается к раскрытию секретов. — Мне вначале было тяжело. А Валерий говорил: «Подожди, привыкнешь». Я фыркала, фыркала, а потом как-то все пошло… Денис – это вообще подарок, это наша радость. Он самый ответственный, что бы я ни просила, пойдет и сделает. Уравновешенный, говорит спокойно и его все слушают. Слава такой же… Макс у нас гиперактивный, прикольный пацан. Сашка — вообще гений. Рустам… не дай Бог, чтобы на меня, маму, кто-то посмотрел… Он как птица подлетает, и берегись его кулаков… Мы его когда взяли из дома малютки в четыре года, он говорил: «Я Рустам!». А Рустам это воин…
— Он из горцев?
— Он нивх. И таджик. У нас есть чистые нивх и коряк. У нас такие дети… Коряк Толя, ему восемь лет, так он богатырь. Но добрый — как котенок!
Учат в школе?
Под опеку государства чаще всего попадают дети неблагополучных семей. Но все «бочаровские» даже лучше обычных: неужели все рассказы о генах или передающемся менталитете — ерунда или мифы?!
— Я считаю, да, мифы, — отвечает Любовь. — Часто родные дети что творят?! Наркоманы, алкоголики. А здесь, посмотрите, какая красота!
— У всех были проблемы какие-то. Когда Никиту — самого маленького — взяли, я веду машину и в зеркало смотрю, а он … как овощ, — говорит папа, в голосе чувствуется напряжение. — Я думаю: все, хана… И ничего! Научился массаж делать, ножки мял ему. Сейчас бегает!
— До трех лет не ходил, — добавляет мама.
— А у них нормально с успеваемостью… по математике?
— Толя круглый отличник, математик. Миша и Ника любят математику… У Светы восьмой вид обучения. Нам психолог московский говорил, что она никогда не заговорит. А она заговорила! Света — русская красавица, голубоглазая, русоволосая, умница, хозяюшка! Сейчас ей одиннадцать, взяли в год и два…
Директор на посту
…Денис поднимает флаг. Чувствуется, что он стесняется, поэтому немного торопится. Трехцветное знамя взлетает по мачте. Обхожу школу, чтобы рассмотреть здание и стадион.
За школой две теплицы, в одной вижу помидоры и перцы, разглядеть спортивную площадку с тренажерами не успеваю, меня окликает мужчина. Это школьный рабочий, директор попросил его проверить, что за подозрительная личность бродит по территории во время линейки.
Директор Юрий Плюснин сидит за столом. Спрашиваю с порога: «Почему не вышли на линейку? Люди волнуются, обсуждают, говорят, вы на рыбалку уехали».
Плюснин поднимается с места, показывает медицинскую трость, здоровается.
— Нога.
У него 119 учеников из Пионеров и Костромского. Дюжина — из той самой приемной семьи. Все на хорошем счету, успеваемость и дисциплина образцовые.
Спрашиваю про теплицы.
— Мы там лук сажаем, весной у нас свежий лук в салатах, — объясняет директор. — Сад яблоневый четыре года назад посадили, уже есть яблоки. Саженцы брали из питомника в Амурской области.
Обычная отличная школа
Заместитель директора Александр Чистяков ведет меня по классам и коридорам. Показывает все, рассказывает сдержанно, но чувствуется, что школой он гордится. И есть чем — по чистоте и порядку сельская школа Костромского даст фору иным столичным.
На втором этаже в рекреации столы с расставленными шахматными фигурами. На стене рисунок: черная пешка угрожает белой. Рядом большой портрет Анатолия Карпова.
— Дети играют?
— Играют, но даже если не играют, фигуры не трогают, все на месте всегда, — рассказывает Чистяков. Он родился и учился на Вологодчине, до Сахалина работал в школах Магадана и Камчатки. Уверен: у нас лучше, а на малую родину можно ездить в отпуск.
В его школе отличный светлый спортзал, в мастерской стоит диковинный трехмерный принтер. Одна беда, не хватает молодых педагогов.
В нескольких классах вижу детей Бочаровых: все аккуратные, спокойные. Как, впрочем, и остальные дети прекрасной сельской школы.
Семье не хватает только детей
Бочаровым всего хватает, они ничего не просят ни у государства, ни у общества… Нет, у государства просят — еще детей. Валерий рассказал, в «Чайке» отдыхают ребята из фронтовых республик Донбасса. Семья хотела бы забрать к себе нескольких: «Хоть жизнь увидят».
Старший Денис в следующем году будет поступать в островной университет. Любовь Юрьевна, говоря об этом, заранее немного грустит — сын привязан к ней, постоянно помогает маме, они, бывает, после насыщенного дня разговаривают до ночи. Государство даст Денису квартиру, но она уверена, что Денис семью не оставит, вернется из Южно-Сахалинска на родной берег Татарского пролива. Потому что здесь — и я уверен — ему лучше.
* * *
Выйдя от Бочаровых, иду к ближайшим домам. Захожу на соседний участок и попадаю в настоящий английский сад: стриженный газон, гортензия, рододендроны, мелкие лягушки-квакши скачут у искусственного прудика с камышом. Мы долго говорим с хозяйкой о ее увлечениях, она успевает вспомнить каждый куст. Осторожно спрашиваю о соседях, садовница говорит только хорошее. И более того: рассказывает, что ее внучка играет вместе с соседскими детьми.
Когда иду к автобусной остановке, меня обгоняют дети на велосипедах — Ника и Света едут кататься по тихой улице села. По жаре последних дней нашего островного лета.
Николай ШЕЛЕПОВ.
