Дело о сломанном пальце

Вон из автобуса!
 В тот злополучный октябрьский день южносахалинка Елена Герасимовна Бохорова отправилась ненадолго на свой дачный участок. Несмотря на преклонный возраст (тогда  ей был 81 год, сейчас 83), у нее еще есть силы трудиться на земле. В утренние часы в муниципальном автобусе дачного маршрута № 105 было немноголюдно. Заметив оброненный кем-то льготный проездной билет, она подобрала документ с пола. Чем-то не приглянулась Бохоровой девушка-кондуктор, поэтому решила отдать находку на обратном пути другому кондуктору. Но автобус, в который она села, возвращаясь домой, оказался тот же. В салоне было пять пассажиров.
Бохорова достала свое ветеранское удостоверение, внутри которого лежал  проездной билет на октябрь, для предъявления кондуктору.  Потом решила все же отдать той и  найденный чужой проездной. Пенсионерка начала было вынимать документ из  нагрудного кармана куртки.  В этом кармане  лежал также  и ее собственный проездной  за сентябрь, уже не действительный (дело было на стыке месяцев). Елена Герасимовна еще не успела взглянуть, какой именно билет достает из кармана, свой или чужой, как началось, по ее словам, нечто невообразимое. Кондуктор вдруг  набросилась на нее. Стала выворачивать пенсионерке пальцы, пытаясь вырвать проездной, оторвала часть документа. Бохорова, опешив, сразу не смогла сообразить, что же так взбесило работницу общественного транспорта. Уже  потом, анализируя случившееся, поняла, что кондуктор раньше ее  увидела вынимаемый из кармана сентябрьский проездной. И решила, видимо, что для предъявления за проезд. У молодого  кондуктора оказалась очень быстрая реакция на  не «тот»   проездной, и  реакция весьма  неадекватная.
– Потом она выхватила у меня и  ветеранское удостоверение, – говорит Елена Герасимовна. – Но  разорвать не смогла,   оно заламинировано. Бросила на пол, начала топтать. Я оттолкнула кондуктора, чтобы поднять документ. Тогда она схватила меня за волосы. В потасовке я укусила ей руку, чтобы она меня отпустила. В ответ   она дважды ударила меня по лицу.
Услышав шум, водитель остановил автобус, зашел в салон. Кондуктор кричала, что ее укусила пассажирка. Бохорова задыхалась и не могла ничего ответить. Водитель схватил трость пенсионерки, сгреб пожилую женщину в охапку, потащил к выходу. Бохорова успела крикнуть, что выйдет из автобуса сама, и водитель ее отпустил.
Униженная и опозоренная, Бохорова оказалась на пустынной дороге. До Южно-Сахалинска  километров десять. Следующий дачный автобус будет только через четыре часа. Елена Герасимовна потихоньку побрела в сторону города. После потасовки у пожилой женщины страшно болели руки. Вскоре возле нее притормозил таксист – мол, садись бабуля, довезу до города.
– У меня нет денег, – ответила пенсионерка.
– Садись! – сказал, как отрезал.
К тому времени, когда Бохорова добралась до дома,  руки у нее  уже опухли. Пришлось обращаться в травмполиклинику. Там сделали снимки. Оказалось, сломан палец. На следующий день к пострадавшей пришел милиционер. Записал  показания, дал направление на судмедэкспертизу, поскольку на теле пенсионерки были также и многочисленные синяки. Сообщил, что ходить ей более никуда не требуется, милиция во всем разберется и ей сообщат.  
С месяц Елена Герасимовна ходила с гипсом на руке. Работать на огороде она тогда не могла. Пришлось нанимать мужиков, чтоб хотя бы картошку выкопали. Перелом сросся не очень хорошо и до сих пор дает о себе знать, пальцы не сжимаются в кулак.
Елена Герасимовна (кстати, участница войны) справедливо полагала, что оставлять безнаказанно то, что с ней случилось, нельзя. И была уверена: правоохранительные органы разберутся. Но она даже представить тогда не могла, каким невероятно трудным будет этот путь к восстановлению справедливости. Конфликт в автобусе случился 2 октября 2006 года, но лишь недавно получил свою развязку.
Или эмир помрет, или ишак сдохнет
Эта народная мудрость, по словам Бохоровой, пожалуй, наиболее точно определяет развитие последующих событий. Не дождавшись  ответа из милиции, Елена Герасимовна  в феврале 2007 года обратилась в городское УВД. Ей сообщили, что дело ее, оказывается,  закрыто. Но  извещения об этом она не получила.  Бохорова побывала   на приеме у нескольких милицейских начальников. В итоге  5 апреля, то есть  спустя полгода после  конфликта в автобусе, ей выдали  документ.  В нем, в частности, говорится, что «неустановленное лицо, находясь в рейсовом автобусе №105, умышленно причинило средней тяжести вред здоровью Бохоровой Е. Г. в виде закрытого перелома пальца левой кисти»,   Бохорова признана потерпевшей. Провели очную ставку с кондуктором Н. Метельковой. Та, по словам Елены Герасимовны, заявила, что  они с водителем  выставили бабушку из автобуса вынужденно, так как это она, пенсионерка, вела себя агрессивно и даже укусила кондуктора, извините, за мягкое место, точнее, прокусила его.
– Вы можете себе это представить? – возмущалась Бохорова. – На дворе октябрь, на девушке штаны, а я прокусила ей мягкое место до крови.
 Кто же прав? Нужны свидетели конфликта, которых нет, и следователь, по словам Елены Герасимовны,  пообещал дать объявление в средствах массовой информации в надежде, что   откликнутся другие пассажиры того автобуса.
Но прошли весна и лето  2007 года. Никаких новостей о продвижении дела. В октябре Бохорова после очередного обращения в милицию получила постановление о прекращении уголовного дела. Оказывается, документ был составлен еще летом,  5 августа.  Причем немалую часть постановления  милиционеры просто небрежно  отксерокопировали (пенсионерка это  заметила уже дома), прочитать текст целиком невозможно.  Понять можно было только одно: уголовное преследование в отношении кондуктора прекращено, а потерпевшая может обратиться с иском в суд в порядке гражданского судопроизводства.  Выдавая документ,  милиционеры на словах  пояснили, что в действиях кондуктора не было злонамеренности, свидетелей же происшествия не имеется, а посему дело закрыто.
Последующие пять месяцев Елена Герасимовна безуспешно пыталась получить в милиции нормально отксерокопированный текст постановления о прекращении уголовного дела, чтобы подать иск в суд на кондуктора и водителя. Направляла, в частности, заявление и на имя начальника следственного управления городского УВД. Так и не дождавшись никакого ответа из милиции, обратилась  в прокуратуру за содействием в получении документа.
Пришел ответ из прокуратуры. Там    посчитали незаконным милицейское отказное постановление, поскольку «следователь  не выполнил все действия, производство которых возможно в отсутствие обвиняемых». На словах  Бохоровой сказали,   что поиском свидетелей милиция не занималась. Видимо, посчитали    правонарушение  мелким делом, сделала вывод пенсионерка.
Затем в феврале 2008 года  прокуратура известила Бохорову, что  дело не  закрыто, а  было только приостановлено.  Поэтому данных кондуктора и водителя для подачи иска в суд сообщить ей не могут, так как следствие продолжается. Потерпевшая же имеет право знакомиться с материалами дела лишь в том случае, если оно направлено в суд или  производство прекращено.  Бохорова под эти случаи не подпадает. Одновременно сообщалось, что прокуратура внесла представление о привлечении должностных лиц милицейского следственного управления к дисциплинарной ответственности за нарушение требований уголовно-процессуального законодательства. Короче, дело вернули на дополнительное расследование.
На этом этапе в марте нынешнего года Елена Герасимовна обратилась в нашу редакцию.
– Понимаете, сложилась безнадежная для меня как потерпевшей ситуация, – говорила тогда она. – Дело футболят из милиции в прокуратуру и обратно. Потревожу одних, потом  других – появляется какая-то реакция. Иск в суд, говорят люди в погонах, я сейчас  подать не могу.  Дело не закрыто, и в то же время расследованием  не занимаются. Но   очевидно, что новых обстоятельств уже не появится, прошло слишком много времени. Когда-нибудь дело просто спишут в архив. А я останусь при своих интересах.   Замкнутый круг…
Я позвонила начальнику следственного управления УВД города Н. Поповой. Хотелось узнать, в какой стадии находится дело Бохоровой сейчас, каковы перспективы дальнейшего расследования. И когда потерпевшая все же сможет обратиться в суд за защитой своих прав? Н. Попова ответила: пусть пенсионерка подходит, с ней поговорят. После визита в милицию Елена Герасимовна сообщила, что ей просто выдали то самое  постановление о прекращении уголовного дела от  5 августа 2007 года, отксерокопированное нормально, и опять сказали, что  дело закрыто. Но данных  кондуктора и водителя тем не менее не дали, сообщив, что  потерпевшая сможет получить их только по запросу суда.
Ситуация из разряда не верь ушам (а заодно и глазам) своим. Так закрыто или нет дело Бохоровой? Позвонила в прокуратуру. Проясните, мол, ситуацию,  милиция уверяет бабушку, что ее дело закрыто, а  вы информируете, что нет, оно еще расследуется.  В прокуратуре сообщили, что дело не закрыто.
Но теперь, когда Елена Герасимовна имела на руках постановление о прекращении уголовного дела, она не стала ждать, когда разберутся между собой милиция и прокуратура. По совету адвоката направила в суд ходатайство для установления личностей и адресов своих обидчиков. Суд  затребовал эти данные  из милиции. После чего Бохорова смогла наконец-таки  подать иск в суд.
Моя попытка ранее переговорить со второй стороной конфликта не увенчалась успехом. Н. Метелькова не откликнулась на письмо с предложением о встрече, поэтому судебный процесс, начавшийся летом, в этом смысле  оказался кстати.
Трудный
путь к истине
Во время процесса выяснилось, что кондуктор Н. Метелькова и водитель С. Бурнос не работают ныне в муниципальной «Транспортной компании», которая создана на базе МУП ПАТО и которая, кстати, не является правопреемницей. Поскольку правонарушение совершено работниками во время исполнения служебных обязанностей, то по закону иск может быть предъявлен в данном случае именно предприятию.
– Почему же вы не обратились тогда в МУП ПАТО, – спрашивала судья Бохорову, –  на предприятии хотя бы провели служебное расследование.
Елена Герасимовна понимает сейчас, что это было ее ошибкой. Но ошибкой вынужденной. Да, она собиралась обратиться к руководству муниципального предприятия, но милиционер, тот, что  записал ее показания на следующий после конфликта день,   уверенно пообещал, что органы  во всем разберутся и никуда более ходить не нужно.
– А почему вы обратились с иском в суд только сейчас,  могли бы сделать это гораздо раньше? – судья в процессе несколько раз задавала этот вопрос потерпевшей. (Оказывается, гражданский иск можно было подать в тот период, когда возбудили уголовное дело).
Пенсионерка пыталась объяснить, что люди в погонах говорили, мол, пока дело  не закончено, в суд ей нельзя. И она ждала развязки своего дела. Да и как подашь иск, если не знаешь полных данных кондуктора и водителя?
– За время следствия я трижды обращалась в прокуратуру, а уж в милицию ходила бессчетное количество раз, – сообщила Бохорова.
На суде кондуктор Н. Метелькова заявила, что конфликт в автобусе начался потому, что пенсионерка не предъявила вообще никакого проездного. Физической силы она к пожилой женщине не применяла. Это она, пенсионерка, укусила ее за ягодицу.  Водитель заявил, что насильно бабушку не тащил по салону. Все было в рамках приличия.  Кстати, Бохорова предъявила в суде справку из автотранспортного предприятия, подтверждающую, что проездной на октябрь 2006 года она купила вовремя.
В результате разбирательств суд пришел к выводу, что да,  есть факт – сломанный палец Бохоровой, есть конфликт в автобусе, но доказательств, что травма получена именно в результате этого конфликта, не имеется. Кроме того, показания участников конфликта противоречивы.
К слову,   кондуктор вспомнила, что взяла тогда телефоны нескольких пассажиров и сообщила милиционеру, давая показания. Это казалось единственной ниточкой, которая могла бы помочь или ответчице, или истице. Но судя по тому, что в материалах милицейского расследования не  оказалось  ни одного свидетеля, сделала вывод кондуктор, милиционер никуда не звонил, а бумагу  с номерами телефонов где теперь найдешь?
В общем потерпевшая Бохорова без особого результата прождала полтора года итогов работы правоохранительных органов, поэтому  в суде ее позиция оказалась слабой. Судья предложила закончить дело мировым соглашением с выплатой меньшего морального ущерба, чем тот, на котором первоначально настаивала потерпевшая. В конце концов стороны согласились примириться. Кондуктор и водитель  автобуса по решению суда должны будут совокупно выплатить Бохоровой 15 тысяч рублей в счет возмещения морального ущерба и вреда здоровью. Впрочем, Елена Герасимовна считает это ничтожно малой суммой за унижение в автобусе, физическую травму и почти два года тягомотины по отстаиванию своих прав.
Надо сказать, похожая  история произошла и с южносахалинкой Л. Стецюк. Ее избил водитель маршрутки за отказ оплатить проезд. Хотя женщина предъявила служебное удостоверение, дающее право тогда, еще в 2003 году, на бесплатный проезд в городском транспорте. Около трех лет длилась  тяжба – с жалобами и обращениями в суды различных инстанций. Конфликт в автобусе в итоге разделился на два дела – непосредственно к водителю маршрутки и  к милиции. В частности, бездействие милиции было признано судом незаконным с взысканием морального вреда в пользу истицы.  Областной суд оставил в силе решение суда первой инстанции. В итоге справедливость восторжествовала, женщина отстояла свои права и в отношении водителя, и в отношении милиции. Но каких это стоило нервов, времени  и сил человеку, решившемуся идти до конца.
Как видим,  «мелким» с точки зрения правоохранительных органов  делам отдельные граждане противопоставляют недюжинное упорство и силу духа. Дело Елены Герасимовны Бохоровой не первое в этой череде.  И наверняка не последнее.
О. АТАЧКИНА.