А. Мякишев на открытии выставки.
Выставка московского фотографа Алексея Мякишева «Колодозеро» открылась в конференц-зале кафедрального собора Рождества Христова.
Алексей Мякишев в мире фотографии очень известен. Он отмечен многими профессиональными наградами. А проект «Колодозеро» – дань корням от человека Русского Севера. Предыстория традиционна: уроженца Кирова, который он предпочитает называть Вяткой, много лет живущего в Москве, в 2003 году судьба занесла в карельскую деревню, где живет человек триста и где когда-то был порушен храм. Красоты невиданной заповедное место в 500 километрах от Петрозаводска так запало в душу, что он стал наезжать время от времени, и постепенно Колодозеро стало в нем «прорастать».
– Изначально я не планировал серии, просто снимал интуитивно. И со временем на основе накопленного «багажа» сложился цикл, – рассказал Алексей Мякишев. – Меня «зацепила» история трех друзей, приехавших из Москвы и осевших в Колодозере. Они восстановили уничтоженную когда-то сельскую церковь, а один из друзей, отец Аркадий, стал ее настоятелем. Основная идея выставки – показать жизнь сельского батюшки. Но эта история не только о храме, но и о жизни людей в гармонии с природой, с собой. А храм стал центром притяжения Колодозера.
На Колодозеро, затерянное в северной глуши, вездесущая Википедия много слов не тратит: «деревня в Пудожском районе Карелии, упраздненный населенный пункт». Заезжий фотограф не просто создал летопись одной из тысяч безвестных российских деревень, но и выдвинул ее на орбиту общественного внимания, вытащил на поверхность ее глубинные смыслы. Колодозеро, русскую Атлантиду глазами Мякишева видели во многих европейских странах. Она поражает открытием одной из многих граней такой разной России. Если Дальний Восток лихорадочно и ежедневно перемалывает гигантизм реформ и каждое поколение его жителей живет иначе, чем предки, в процессе стремительного обновления словно сбрасывая «шкурку», то Колодозеро существует в другом измерении.
Мы как будто перелистываем старый семейный альбом, где все люди, вещи, события были значимы. При этом сам фотограф словно ухитряется быть невидимкой. Профессиональный секрет вроде бы несложен: «Я всегда стараюсь стать частью сообщества, в которое попадаю, чтобы люди привыкли ко мне и не обращали внимания. Ведь камера – всего лишь продолжение руки, глаза…». Берегущее чистоту истоков и душевную умиротворенность, Колодозеро словно законсервировано, в нем мало что изменилось даже за последние десять лет. Никуда не спешит, дышит ровно. Кому-то такой способ жизни кажется актом самоизоляции – вынужденной или осознанной, а кто-то, глядя на его фотографии, начинает ностальгировать, особенно если родился в малом городке или деревне, – про самое сокровенное. Даже если человек сейчас при галстуке и миллионах, его накрывает по-рубцовски: «Тихая моя родина! Ивы, река, соловьи….». Третий вариант – естественная среда обитания, переданная от пращуров, которую хочется сохранить в целости, не растрачиваясь на суету. Фотограф запечатлел пазлы «просто жизни», от которой не бегут, но которой дышат, как воздухом, в которой купаются, как в прозрачной, до каждого камушка, реке, и она проливается на листах удивительными сюжетами.
Все истории Алексея Мякишева просты – шел мимо, увидел. Как дети плещутся в водовороте и одновременно снопе солнечного света, как мужчина тащит елку, сам похожий на гигантскую снежинку. Другой селянин, явно подшофе, на улочке раскинул радостно руки, а между пальцев у него уместилось окошко избы на заднем плане… Ловля удачи происходит в перманентном режиме, потому что, как нормальный одержимый фотограф, он всегда начеку, всегда при фотооружии. Для души Мякишев принципиально снимает на пленку, печатает вручную, как это было в доцифровую эру. А черно-белая фотография, по его мысли, наиболее точно позволяет выражать чувства по поводу Русского Севера, для которого характерна сдержанная, некрикливая цветовая гамма.
На Сахалин Алексей Мякишев приехал во второй раз. Побывал уже на юге острова, за неделю «нащелкал» двадцать пленок. Может быть, со временем появится в его фотохронике и сахалинский цикл. Впрочем, по настроению это будет совсем другая история.
И. СИДОРОВА.
