Московские островитяне

каждого из нас, бывших сахалинцев, была своя дорога на остров. Пожалуй, ярче других рассказал о ней лобастый, неутомимый в работе прозаик Виктор Пронин. Оставив в Днепропетровске молодую жену с дочкой, работу в издательстве, зимой 1963 года он оказался на Сахалине.
«Прилетел я на остров в декабре, посадка была ночная, по трапу сошел в хорошую такую метель. А обшарив все свои карманы уже в здании аэропорта, насчитал я в своей молодой еще тогда ладошке что-то около трех рублей мелочью. Их хватало как раз, чтобы переночевать в коридоре гостиницы «Золотой клоп»…
И ни одного знакомого человека на всю островную область – приятель, который и заманил меня туда, уехал в дальнюю командировку на Курилы… И что? Уныние, отчаяние и горькое сожаление по поводу собственного безрассудства? Да ничего подобного! И первая моя дорога по утренним заснеженным улицам Южно-Сахалинска – куда? Конечно, в редакцию газеты. Только там брезжила какая-то надежда выжить…
И вот стою в кабинете главного редактора (газеты «Советский Сахалин») Василия Ильича Парамошкина и, беспомощно разводя руками, хлопая глупыми своими ресницами, рассказываю, кто я такой, чего хочу и как мне плохо… Маленькая подробность. Помните брови Леонида Ильича Брежнева? Так вот, брови нашего генерального – это жалкая поросль по сравнению с бровями Парамошкина. Все эмоции, доступные ему и необходимые в жизни, он выражал этими самыми бровями – вскидывал их, играл ими, выражая сомнения, колебания, раздумья, а разговаривая со мной, чаще всего прятался за этими бровями, поскольку не было у него никаких сил видеть мою беспомощность. Но наступил момент, когда он радостно поднял эти брови, в глазах его вспыхнул огонь, и он облегченно откинулся на спинку стула. Это случилось, когда я сказал, что у меня высшее горное образование, я неплохо владею фотоаппаратом и у меня несколько лет газетного стажа.
– Так что же ты мне чушь несешь! Значит, так… Все шахты Сахалина твои! Все золото, нефть, газ и уголь твои! Понял? Деньги есть?
– Копеек двадцать.
– Валя! – проревел Парамошкин, вызывая секретаршу. – Значит, так… Немедленно выписать подъемные, аванс и командировочные. Сегодня вечерним рейсом наш новый сотрудник Пронин вылетает в Углегорск. На десять дней. Тема – проблемы угольных шахт Сахалина. К его возвращению – номер в гостинице. Семьдесят процентов оплачивает редакция. Вопросы есть?..
Вспоминая иногда тот декабрьский день, кабинет Парамошкина, ночной вылет в Углегорск, я неизменно прихожу к одному и тому же выводу – он был самым счастливым из всех мною прожитых, он до сих пор светится в моем прошлом ярко и негасимо. Я не подвел потрясающего человека Василия Ильича Парамошкина – самолетами отправлял в редакцию свои очерки об угольных проблемах острова, и еще до того, как вернулся из этой командировки, в «Советском Сахалине» были опубликованы три громадных подвала с моими поисками и находками. Вздрогнул комбинат «Сахалинуголь», вздрогнул промышленный отдел обкома партии, вздрогнул город Углегорск. Все хотели видеть и слышать главного редактора газеты, которая разразилась столь дерзкими материалами, столь суровыми критическими выводами.
…А счастливый Парамошкин ходил по обкомовским коридорам с высоко поднятой головой и грозился первому секретарю Леонову Павлу Артемовичу:
– Подождите маленько, мы еще до нефти, до газа не добрались…
Счастливые были времена! Передо мной открылись самые укромные уголки Сахалина, самые дальние командировки, Курилы… Но другие колокола уже гудели в моей душе. Где-то я говорил: на Сахалине нельзя оставаться слишком долго – затянет, засосет, не отпустит…».
Прошу прощения за слишком длинную цитату. Но уж очень впечатляют эти воспоминания. Так и видишь неприкаянного, растерянного недотепу, на которого вдруг свалилась и престижная работа, и аванс, и радужные перспективы… Впрочем, таких залетных, как Виктор, в ту пору называли не недотепами, а облыжно величали романтиками.
Три года проработал в «Советском Сахалине» Виктор Пронин и – непоседливая душа – вновь рванул на материк в погоне за призрачной птицей Удачей.
С той поры каких только высот не достигал Виктор Пронин. Получил всероссийскую премию за лучший роман о рабочем классе. Роман назывался «Особые условия», а действие его происходит на Сахалине, где одержимые прокладывают нефтепровод по дну Татарского пролива. Издал нашумевшую повесть «Ворошиловский стрелок», по которой поставили не менее известный фильм. Издал столько детективов, что стал едва ли не классиком этого жанра. Причем характерной особенностью его прозы является все же не напряженная интрига или сногсшибательный сюжет, а вдумчивый взгляд в души своих персонажей, там – самые захватывающие открытия автора.
А Сахалин и до сих пор – неиссякаемая питательная среда его прозы. В сборнике рассказов Виктора Пронина «Выигрывать надо уметь», изданном в 2006 году, действие каждого третьего рассказа происходит на острове…
С Анатолием Полянским мы познакомились в метельном марте 1960 года, когда весь мир облетела весть о героическом 49-дневном дрейфе в Тихом океане на плашкоуте четверки русских солдат. По поручению «Литературной газеты» я должен был написать репортаж с острова Итуруп, где служили парни. Подобное задание получил и собкор окружной газеты «Суворовский натиск» Анатолий Полянский. Так что, едва дождавшись погоды, вылетели мы с ним на хлипком пограничном ПО-2.
Уже пятые сутки все информационные агентства пестрели сообщениями о том, как привечают в Америке спасенных русских солдат. А в бухте Касатка, на берегу которой они служили, бабуся из соседнего поселка только что принесла эту весть вместе с таким же древним приемником. Своего в части не было, и все свободные от службы часами теперь просиживали у этого «ящика», слушая о новых приключениях сослуживцев, которых уже не чаяли увидеть живыми.
Анатолий помог мне войти в солдатскую среду «своим парнем», чем во многом облегчил задачу. И сам он не терял времени даром, обнаружив бойкую расторопность бывшего минера Великой Отечественной войны.
У Анатолия Полянского был свой, не похожий на других, путь на Сахалин. Служил он во Владивостоке замполитом роты. И дернула его нелегкая написать повесть «Беспартийный замполит», в которой образ главного персонажа, политработника весьма отличался от традиционного облика бравого идейного вдохновителя бойцов с кристально чистой совестью. Повесть опубликовали в 1959 году в журнале «Дальний Восток». И были живые читательские отклики, и был «разбор полетов» в части, после которого последовал приказ: «Сослать писаку на Сахалин».
Анатолий Полянский весьма плодовит в творчестве. Начиная с первого произведения «Повесть об отце», бывшем буденновце, написанного в девятом классе и опубликованного позднее, писатель издал около пятидесяти книг, не считая журнальных публикаций.
Будучи военным журналистом, Анатолий Полянский побывал с заданиями редакций в самых горячих точках – во Вьетнаме, Афганистане, Чечне – и написал о них немало не только репортажей, но и художественной, главным образом приключенческой, прозы.
Однако чаще всего, пожалуй, в основу его произведений ложились воспоминания сахалинской поры. О тех, островных судьбах его повести «К сердцам твои дороги», «Берег мягкого золота», «Выстрел из прошлого», а еще опубликованная в прошлом году в журнале «Пограничник» повесть «На краю света».
Захватывающая интрига раскручивается в повести «Десять процентов надежды». В ней на документальной основе рассказывается, как в конце Великой Отечественной войны баржу с нашими солдатами, штурмовавшими один из Курильских островов, штормом вынесло в Тихий океан и долго мотало по волнам, пока не выбросило на необитаемый остров. Три года жили на нем «новые робинзоны», пока их случайно не заметила команда рыбацкого сейнера…
Хрупкая, подающая надежды преподавательница литературы и русского языка в одной из школ Горького Алина Чадаева летом 1958 года попала в «неблагонадежные» по оговору за создание антисоветской группы. Когда в КГБ взяли с нее подписку о невыезде, умудренный жизнью директор школы Петр Матвеевич Матвеев, только что отбывший срок за подобную нелепицу, сказал строго:
– Вот что, дочка, ждать хорошего тебе нечего. Собирайся по-скорому и уезжай куда подальше. Там тебя не хватятся.
Самым дальним местом оказался Сахалин. Там она начала работать в районной газете города Чехов. С именем этого писателя позднее будут связаны ее многочисленные поездки на чеховские чтения и конференции в Ялту и на Сахалин.
Там, на острове, у бывшей учительницы прорезался дар вдумчивой, неординарной в своих суждениях журналистки. Спустя годы, когда она стала заместителем редактора газеты «Молодая гвардия», Алина начала заносить в дорожный блокнот те приметы островного быта, которые по идейным соображениям не ложились в прокрустово ложе газетных полос.
Когда таких записей накопилось достаточно много, они позвали ее туда, где, как представлялось, легче опубликовать задуманную прозу. В Москве выпускница заочного отделения ВГИКа Алина Чадаева обосновалась на телевидении и даже стала главным редактором программы «Будильник». Казалось бы, у женщины есть все, о чем можно мечтать: любимые муж и сын, престижная работа в столице, устоявшийся быт…
Но однажды, в 1973 году… Как вспоминала Чадаева в своем «Признании в любви» («Дальний Восток» № 1 за 2008 год): «Велико притяжение дальневосточной «магнитной аномалии». Оно настигло нас и в Москве – выставкой прикладного искусства народов Приамурья, которая была представлена в небольших залах на Соколе. Зашли так, мимоходом и тут же были притянуты таинственным магнитом мира неведомой нам дотоле красоты. Странные аппликации на халатах из рыбьей кожи, выделанной как замша, синие – на фоне цвета речного песка – магические спирали, остроконечные мужские шапки удэгейцев, похожие на вигвамы индейцев. Все эти предметы заворожили, закружили и определили судьбу».
Кто поймет непостоянство этих женщин, которые ищут в жизни непонятный для многих баланс между своими возможностями и желаниями? А может быть, это именно постоянство – вошедшая от предков в плоть и кровь потребность реализовать себя там, где по ощущениям ты более всего способен принести пользу людям, – странный для нынешней яви, но в ту пору вполне нормальный импульс. Кто возьмется определить, насколько сильна в людях не тяга к перемене мест, а тяга именно в те места, к которым прикипел душой? Влечение это оказалось сильнее столичных привязанностей. И Чадаева с мужем и сыном снова собирают чемоданы.
На этот раз остановились в Хабаровске. Увлечение этнографией северных народов обернулось не минутной вспышкой эмоций, а длительными поездками по всему Дальнему Востоку. В долгих задушевных беседах с аборигенами все явственней ощущалось, как быстро тает, безвозвратно катится в прошлое самобытное, неповторимое богатство традиций малых народов, их своеобразное искусство, утверждающее единение человека с природой.
Чтобы хоть как-то затормозить этот процесс увядания, Чадаева бескорыстно помогает тем, кто сохраняет и приумножает мастерство народных промыслов, закрепляет в памяти и на бумаге сюжеты древних легенд и сказаний. И сама Чадаева много пишет о том же. В Хабаровске выходят книги: «Национальная игрушка», «К югу от северного сияния», в Москве – «Древний свет» и «Сердце в ритме с природой».
Если б меня спросили, какая черта в творчестве Алины Чадаевой является доминирующей, я бы назвал, может быть, не совсем точно, «дотошность». Если уж она вошла «в тему», то разрабатывает ее досконально, уходя не вширь, а вглубь. От самобытного уклада жизни народов Севера, сроднившихся с природой, оказался один шаг до экологии человека, его духовного начала. В книге «Эдемская память» Чадаева пишет: «Природа – это и есть язык Бога в общении с человеком, который – увы! – утратил способность его понимать или намеренно затыкает уши, изувечивая своей «деятельностью» лицо Земли, Воздуха, Воды… Творец создал Землю как первородный храм, где… нет неодушевленных существ, и каждому из них был дан свой язык: звуки, аромат, цвет, бесчисленные оттенки молчания…».
Окунувшись в бездну духовных прозрений, Алина с трепетом пытается приобщить читателей к радостям малых своих открытий. Книга для детей о божественных началах нашей жизни так и называется: «Радость моя несказанная». А еще: исповедальная проза «Крест», «Здравствуй Влад» (послание в запредельное), «Православный Чехов»…
Двенадцать книг издала Алина Чадаева. Вроде бы вполне достаточно, чтобы вступить в Союз писателей. И приглашали ее туда. Но она ответила, что привыкла жить самодостаточно, не вступая ни в какие партии и союзы.
Не числятся пока среди членов Союза писателей и бывший редактор сахалинской газеты «Молодая гвардия» Борис Сумашедов, и Юрий Макарцев, некогда его зам. Оба они москвичи, пенсионеры, но не притупились их перья. Первый работает по договору с редакцией журнала «Известинец», второй – зам главного редактора «Российской газеты».
И оба к тому же находят время для творчества. Борис Сумашедов только что закончил большой труд о жизни и творчестве Владимира Арсеньева. Юрий Макарцев написал роман «Не дипломат», где главный персонаж, журналист-международник, с волнением вспоминает о годах, когда он работал на Сахалине. И это вовсе не дань экзотике, как может кому-то показаться. Скорее это дань своей безоглядной молодости, которую трудно представить нынешним юным.
Работая в приемной коллегии Союза писателей России, я с особым, добрым пристрастием читаю и рецензирую книги дальневосточных авторов. Не так давно, помнится, приняли мы в наш Союз и сахалинца Сергея Яна. Его раздумья о судьбах корейских соотечественников, разделенных границами, перемежающиеся с воспоминаниями островного детства, показались мне весьма своеобразной прозой, которой не чужды и исторические экскурсы, и философские размышления, и лирические отступления. Эмоции автора сдержанны и лишь иногда прорываются стихотворениями в стиле хокку.
Иногда у меня остается время на свою прозу. В последней книге «Килограмм сушеных комаров (Дальневосточные были)» несколько новелл навеяно воспоминаниями о Сахалине и Курилах.
В одном из своих эссе Виктор Пронин обронил недавно такое признание: «Не люблю слово «мечта», стараюсь не употреблять, глуповатым оно мне кажется. Но как удержаться от этого слова – хочу на Сахалин. Мечтаю. Хотя бы на месяц. Любыми парижами пожертвую, любыми канарами. Но нет уж дней тех светлых боле…».
Мне кажется, что под этими словами мог бы подписаться любой из московских друзей литераторов, которых породнил остров.
Ю. ЛЕОНОВ.
наша справка
Юрий Николаевич Леонов на Сахалин приехал после окончания отделения журналистики Уральского университета в 1956 году. Работал корреспондентом газеты «Молодая гвардия», затем – в Сахалинском книжном издательстве. В 1960 году уехал с острова в Москву учиться на высших сценарных курсах. Первую книгу рассказов «Письма идут месяц» издал на Сахалине в 1961 году (редактор А. Ткаченко), затем последовало еще десять книг прозы. Семь лет заведовал отделом очерка и публицистики в журнале «Наш современник». Лауреат международной премии Андрея Платонова, член приемной коллегии Союза писателей России.