Знакомьтесь: Фульвио Франчи – профессор литературоведения, славист, автор переводов на испанский язык «Двойника» Достоевского, «Евгения Онегина» Пушкина, «Смерти Ивана Ильича» Толстого, «Демона» Лермонтова, «Мастера и Маргариты» Булгакова и других произведений русских писателей. Два года назад он перевел на испанский язык «Остров Сахалин» Чехова, а осенью 2015-го впервые побывал в островном регионе как участник международной конференции «Остров Сахалин: открытый финал…». Впечатления от путешествия по чеховским местам легли в основу его эссе, работа над которым продолжается. Наш внештатный корреспондент побеседовала с переводчиком.
– Фульвио, расскажите немного о себе читателям газеты.
– Мне 47 лет. Живу в столице Аргентинской Республики – Буэнос-Айресе, где в государственном университете изучал филологию. Позже как самоучка занялся изучением русской литературы – этот предмет в вузе не преподавали. В 2003 году в университете создали кафедру славянских литератур, я принимал в этом активное участие и с тех пор работаю там профессором русской литературы. С коллегами обучаю студентов на испанском языке. Переводы русских классиков мы тоже читаем на испанском. Кроме этого преподаю родной язык и мировую литературу школьникам, иногда работаю как переводчик.
– Когда и как возник интерес к изучению русского языка и русской литературы?
– Я всегда много читал. Когда открыл для себя русских классиков, то обнаружил: у русских в культуре есть что-то такое, чего нет у других народов. Наверное, это способность или стремление дойти до пределов в познании человека, его души. Читая «Записки из подполья» Достоевского, я глубоко проникся психологией главного героя, понял причину его несогласия со всеми, ощутил глубину его существа… Мне открылся новый, ранее неизвестный мир. И общая атмосфера русских произведений очаровала меня. Первый раз это случилось после школы, когда я только поступил в университет.
– Как впервые вы познакомились с книгами Чехова? Чем привлек этот писатель?
– Я узнал о книгах Чехова еще подростком. Смотрел пьесы по телевизору, тогда их транслировали прямо со сцены театров. Позже одноклассник посоветовал прочитать несколько «страшных» рассказов. Так вместе с американскими писателями Эдгаром По и Говардом Лавкрафтом я впервые прочел «Спать хочется» Чехова… Для меня это было открытие! С тех пор я поклонник этого писателя. Мне нравится, что его рассказы и пьесы не искусственны, не надуманы, они льются так естественно, что с самого начала попадаешь в особый мир. Когда же этот мир вдруг рушится, то ты тоже чувствуешь, что падаешь и исчезаешь вместе с ним. К тому же Чехов никогда не морализирует, не поучает ни в нравственном, ни в политическом, ни в религиозном аспектах – просто описывает жизнь такой, какая она есть.
– Как возникла идея перевода «Острова Сахалин» на испанский язык?
– Книга «Остров Сахалин» мне всегда нравилась, удивляла своей многожанровостью. В ней есть самостоятельные рассказы, географические и исторические описания, повествования из личного опыта автора и многое другое. Кроме того, я интересуюсь тюремной литературой. А в книге Чехова есть важные моменты, которые раньше можно было найти у Достоевского в «Мертвом доме», а позже – в литературе ГУЛАГа (у Солженицына и Шаламова, например). Меня очень трогают «Колымские рассказы» Шаламова. У него есть все то, что намечено или развито Чеховым в «Острове Сахалин».
Мой перевод этой книги опубликован в издательстве «Лосада». Это авторитетное издательство со своей историей в Аргентине и Испании. Первоначально предложил издательству для перевода тексты нескольких авторов. К моему счастью, люди, ответственные за отбор нужных для перевода произведений, сделали заявку на «Остров Сахалин». Я работал почти год. Тираж книги составил 2 тыс. экземпляров. Для наших дней он немаленький.
– Есть ли отзывы критиков и читателей о вашей работе?
– После выхода в свет перевода было очень много анонсных статей об этом событии. Дело в том, что мой перевод – это не первый перевод «Острова Сахалин» на испанский язык. Целиком эти путевые записки перевел Виктор Гальего в 2005 году, хотя были и другие попытки фрагментарно перевести издание на испанский. Но в Аргентине мой перевод был первым. Кроме того, под одной обложкой моего перевода не только «Остров Сахалин», но и очерки «Из Сибири». Сибирские впечатления Чехова я считаю замечательными! И, насколько мне известно, мой перевод «Из Сибири» – первый перевод этого произведения на испанский язык.
– Что осложняло вашу работу?
– Самыми трудными для понимания были те понятия, которые относятся к законоведению, к области юриспруденции. Сложность вызывал и перевод привычных для дальневосточников слов: названия рыб, животных, растений и прочее. Непросто было переводить некоторые тюремные выражения. Помню, в одной из глав Антон Павлович рассказывает о карточных играх. О, как трудно было найти равнозначные выражения в моем родном языке! Много времени занимал перевод местных топонимов. Кстати, с одной из моих сахалинских коллег – чеховедом Анастасией Степаненко – собираюсь подробно описать все трудности, которые возникли у меня во время перевода. Надеюсь, наше совместное исследование будет интересно для обычных читателей и полезно для тех, кто практикует знание русского и испанского языков.
– Интересуются ли русской литературой в Аргентине и каких авторов знают?
– В Аргентине есть традиция чтения русских классиков, особенно Достоевского и других писателей, чье творчество имеет остро выраженную социальную направленность. Как, например, произведения Максима Горького или Леонида Андреева. Знаю, что в Аргентине Достоевского читают со страстью. Мы хорошо выражаем эти чувства, например, в танго или городской поэзии. В последнее время в Аргентине популярен Михаил Булгаков. Появились разные переводы «Мастера и Маргариты». Но знакомство с книжными новинками русской классики чаще всего интересно публике, посвященной в литературу. А если говорить о театре, то Чехов – один из самых знаменитых авторов пьес. В наших театральных афишах встретить его имя не редкость, а закономерность. Для моих студентов театр Чехова – это первая ступень знакомства с русской литературой. И школьники начинают изучение драматургии Чехова с «Предложения» и «Медведя».
– Осенью 2015 года вы как участник международной конференции, посвященной творчеству Чехова, проехали его дорогой из Александровска-Сахалинского до южной части острова. Что показалось интересным или неожиданным?
– Честно говоря, я настраивался увидеть маленький провинциальный город. Но Южно-Сахалинск иной, он современный. За время пребывания на острове ощущал незримое присутствие Чехова везде и во всем! Любовь к нему у сахалинцев поразительна. Как много этот писатель дал своей стране и своему народу!
Кроме того, меня восхитила сахалинская природа. Как прекрасен, например, закат солнца над морем в Александровске! Мысли о том, что я ехал дорогой Чехова, проходил рядом с увиденными им местами, рождали особенное чувство. А какие люди на Сахалине! Все были так добры, приятны в общении, гостеприимны… Я чувствовал себя как дома в своей семье.
– Ваш перевод «Острова Сахалин» Чехова и воспоминания о поездке на край света – тонкая нить, которая теперь связывает Сахалин с далекой Аргентиной.
– В Аргентине почти ничего не знают о Сахалине. А Россию ассоциируют с Сибирью, водкой, с мечтой о коммунизме, образами Ленина и Сталина. В этом перечне нет Сахалина. Когда я рассказывал коллегам и студентам о своей поездке на остров в сентябре 2015 года, то всегда объяснял, где он находится и почему я поехал на Дальний Восток. Мои рассказы, фотографии, сувениры позволили моим близким заинтересоваться островом. Надеюсь, со временем аргентинцы узнают о Сахалине больше. Это нелегкое дело, но я постараюсь.
– Есть ли желание еще раз побывать на Сахалине?
– Конечно. Во мне живут такие яркие, великолепные впечатления о первой поездке, что мечтаю о возвращении на остров, чтобы увидеть новые места, познакомиться с новыми людьми и встретиться с моими дорогими друзьями.
Е. Иконникова.
Фото автора.
