Человек театра

Говорят, Бог любит троицу. В биографии выпускника  Иркутского театрального училища Владимира Абашева были Иркутский ТЮЗ, Алтайский драматический театр. А последние двадцать пять  лет он служит на сахалинской сцене. Вместе  с областным драматическим театром  им. А. Чехова (ныне международный театральный центр) он пережил очень непростые годы, когда отчаяния и надежд на светлое будущее было пополам, и остался ему верен. И это редкое везение для нашего театра. Ведь если вычеркнуть из сегодняшней афиши все спектакли, где он  занят, репертуар обрушится, и будет незачем ходить в театр.
Нет, речь не о количестве его работ, хотя их немало,  но о том, что случайных, обреченных на забвение в силу «пустопорожности» ролей у него нет. С одной стороны, режиссерам растрачивать на медные гроши его масштабный дар неинтересно. С другой стороны, смысл, качество многих спектаклей зачастую определяется несуетной, глубинной  работой актера Абашева. А порой  корректируется столь кардинально, что меняется рисунок и первоначальный замысел спектакля.
Народный артист России Владимир Абашев – из породы атлантов, из тех, на ком держится небо нашего театра. Абашев – это тот случай, когда не работает редкая по цинизму фраза о том, что незаменимых нет. Его непредсказуемость  всякий раз – невидимый миру магнит для сахалинских зрителей. На Абашева ходят  с удовольствием и неоднократно – причем не просто как на замечательного, уникальной органики артиста, но как в гости к старому и мудрому другу, с роскошным чувством юмора и невероятным обаянием, словно за очередной порцией лекарства от  потрясений, боли и страха. Чтобы, взглянув на артиста на сцене, убедиться: жизнь  пусть и не сладка порой, а  все-таки сильнее всего – смерти, чьей-то злой воли и просто невезения. Потому что, в согласии с излюбленной привычкой широких зрительских масс отождествлять актера с его ролью, мы верим ему на все «сто».
В театре советской эпохи он примерял роли в спектаклях по произведениям  В. Катаева, В. Распутина, Н. Думбадзе, А. Фадеева, С. Смирнова, В. Шукшина. Позже «новые песни придумала жизнь», и эти песни оказались для него. Редкий его герой не вызывает смеха или хотя бы улыбки, но где-то рядом с ними неизбежно возникает светлая печаль и начинает побаливать душа.
В «Очень простой  истории» Марии Ладо он с неистовой силой сыграл Соседа, а вместе с ним драму поколения, жизнью битого, но вкус к этой жизни не утратившего.
Высокая драма старости, всезнающей, но уже не могущей ничего изменить во славу любви, –  это его монах Лоренцо в горинской «Чуме на оба ваши дома» Игоря Гуревича.  Сквозник-Дмухановский Абашева в «Ревизоре» (одна из самых, на мой взгляд, изысканных работ режиссера Андрея Бажина) вышел «вопреки» ожиданиям: это был умный,  подкупающе сильный, конечно, циничный и…  неожиданно человечный градоначальник. А в «Князе Серебряном», поставленном Юрием Чернышевым,  Владимир Абашев «вочеловечил» Иоанна Грозного, и именно это свойство актера позволило воспринимать фигуру Торквемады русской истории не однозначно черным пятном, но страдающей личностью.
Восемь лет на волне неизменного аншлага идет «Прибайкальская кадриль», где Абашев играет деревенского мужичка Николая Звягинцева. Ну не хочет зритель отпускать от сердца  ощущение полной жизни – всем чертям и смертям назло. А еще за его плечами – «Дорогая Памела» Дж. Патрика, «Не все коту масленица» А. Островского, «Шум за сценой» М. Фрейна, «Дети Ванюшина» С. Найденова, «Женитьба» Н. Гоголя,  «Нерест» Т. Дрозда и др. Последняя по времени работа – блистательный князь Пантиашвили – превратила «Хануму», премьеру весны-2007, в бенефис актера Абашева.
И, несмотря на все эти пышные и совершенно справедливые эпитеты, он, к счастью, начисто лишен фанаберии первого артиста театра и лукавства. И наверняка в ответ на них скажет что-нибудь иронично-опровергающее своим неповторимым голосом. В отличие от многих актеров, его и слушать удовольствие не меньшее, чем видеть. Голос Абашева – еще один инструмент из арсенала актера, хорошо настроенный и умело используемый. Жаль, что режиссеры  до сих пор не придумали моноспектакля для него. Да и сохранись в полной силе и популярности такой  феномен, как «Театр у микрофона», цены бы ему не было – озвучил бы в одиночку роман, заменив собой целый коллектив.
К сожалению, он не учит актерскую молодежь, не передает ей, как принято говорить, секреты профессиональных премудростей. Уж, конечно, не от жадности. Тут жадность другая: просто Владимир Владимирович и по сию пору не наигрался и даже ради  такой благой цели не в силах пожертвовать ни минутой диалога со зрителем. А может, и сам точно не знает, «из какого сора», какой божьей милостью  или гениальным прозрением оно рождается, это чудо театра…
Внешне Владимир Абашев на редкость не походит на артиста, точнее, на наше стереотипное представление об артисте – ничего героическо-романтическо-лирического, крепкий сибирский мужик. Встретишь на улице или в парке с собакой – один из многих, один из наших современников. Если бы выбрал профессию строителя, то так же неспешно, но добротно, как и свои роли, сооружал бы дома. Если бы сажал деревья, то его сад был бы прекрасен – на радость людям. Но так уж легла карта, что его дом и сад – Театр, а он – Человек Театра. Редкое совпадение душевных и житейских обстоятельств.
И. Сидорова.
Фото из  архива Чехов-центра.